Внимание! Для прослушивания передач МРК вы можете использовать проигрыватель Media Player   скачать аудиофайл

Лань Иннянь (蓝英年) родился в 1933 году в городе Уцзян провинции Цзянсу. Окончил факультет русского языка Народного университета Китая в 1955 году, преподавал в Пекине в Институте русского языка, на факультете иностранных языков Шаньдунского университета, факультете иностранных языков Хэбэйского университета, после чего руководил аспирантами в Институте советской литературы Пекинского педагогического университета, в 1989-1991 годах читал лекции в Советском Союзе. С 1993 года на пенсии.

Лань Иннянь начал публиковать переводы в 1956 году. Он член ассоциации переводчиков Китая. В 1988 году был принят в Ассоциацию китайских писателей, долгое время занимается исследованиями советской литературы, истории перевода. После ухода на пенсию ведет рубрики в журналах «Дучжэ» и «Болань цюньшу» и «Шоухуо» и других изданиях, печатает в других изданиях статьи, где предлагает новые результаты своих исследований советской литературы. Он говорит: "Человеку старше семидесяти лет трудно снова упорно работать, по-прежнему, как и раньше, читать, переводить и писать статьи. По мере открытия секретных файлов Советского Союза мой интерес от русской и советской литературы переместился к русской и советской истории. Планирую перевести несколько ценных воспоминаний, чтобы помочь китайским читателям понять историю России и Советского Союза, но не знаю, смогу ли это сделать. Воспоминания отличаются от официальной истории, естественно, они содержат субъективные, односторонние вещи, но если в официальной истории не зафиксированы исторические данные, материалы воспоминаний иногда могут служить более истинным отражением эпохи. Короче говоря, по-прежнему навожу мосты, но уже маленькие мосты небольшой грузоподъемности».

Лань Инняню принадлежат переводы произведений Куприна «Яма», «Алеся», сборника «Избранные повести Куприна», романа "Доктор Живаго" (совместно с Чжан Биньхэном) и других произведений русских писателей.

Недавно на страницах газеты «Бэйцзин цинняньбао» («Пекинская молодежь») Лань Иннянь поведал читателям историю перевода романа «Доктор Живаго» на китайский язык. Послушаем его рассказ:

«Я перевел роман "Доктор Живаго" случайно, потому что я никогда не думал о переводе этого романа. О романе я узнал в октябре 1958 года из статьи Союза писателей СССР с критикой писателя Пастернака, воспроизведенной в "Жэньминь жибао". В то время я проходил трудовую закалку в поселке Лицунь города Циндао. В один прекрасный день я в перерыве сел отдохнуть на склоне холма, корреспондент коммуны принес газету, я открыл её, чтобы посмотреть упомянутую выше статью. Стыдно сказать, что выпускник факультета русского языка, в течение года слушавший лекции советского специалиста по истории литературы, я не знал, что в Советском Союзе есть писатель по имени Борис Пастернак. Советский специалист, читавший нам курс истории советской литературы, не смел и на один шаг отступить от установленной программы, поэтому рассказывал нам только о писателях социалистического реализма.

Я прочитал перепечатку статьи в «Жэньминь жибао» и очень захотел прочитать "Доктора Живаго", и увидеть, что же это за книга. По сообщению газеты "Цанькао сяоси" Мичиганский университет опубликовал «Доктора Живаго». Вернувшись во время отпуска в Пекин, я написал письмо дяде, который работал в Организации Объединенных Наций, попросив его прислать мне это издание романа. Здесь необходимо кое-что сказать на эту тему. Мой дядя в двадцатых годах уехал на учебу во Францию, а затем остался там жить. В 1945 году поступил на работу в отдел переводов Организации Объединенных Наций, переводил с китайского на французский и с французского на китайский. В 1950 году он вернулся домой, чтобы проведать своего старшего брата. В то время у Китая с ООН не было никаких отношений, там не было китайских сотрудников. Мой дядя естественно привлек к себе внимание соответствующих ведомств. Они пригласили его на обед, надеясь, что он может прислать несколько книг по науке и технике, они готовы были заплатить деньги. Мой дядя совсем не разбирался в политике, и решил, что отправить несколько книг совсем не сложно, сказал, что деньги не нужны. В ведомстве мне сказали, чтобы книги прислали на мой адрес, а когда книги придут, чтобы я позвонил им, и они за ними кого-то пришлют. Они уже позвонили на почту, чтобы присланные мне книги не проверяли. Мой дядя, получив мое письмо, купил изданный Мичиганским университетом оригинальный текст «Доктора Живаго» и вместе с книгами по науке выслал на мой адрес. Я второй раз приехал в Пекин, чтобы получить присланные книги, среди которых был и "Доктор Живаго", получив посылку, я позвонил в соответствующее ведомство, чтобы они забрали научные издания. Так в 1958 году у меня оказалось издание "Доктора Живаго" на русском языке.

Я начал переводить, почувствовав, что понимаю с трудом, оставил эту работу. А потом была "культурная революция". В "культурную революцию" начались гонения. Было понятно, что рано или поздно придут с конфискацией имущества. Другие книги даже если конфискуют, то ничего, но эта книга может быть единственный экземпляр в стране, и будет жаль, если заберут. Как её спрятать? Вместе с другими книгами спрятать в мешке? А если мешок отправят на переработку, то как быть? Может, спрятать в другом месте, например, за шкафом? Но нет, это не сработает, обязательно вызовет внимание бдительных красногвардейцев, которые будут искать до конца. Наконец, я пошел на рискованный шаг: вставил «Доктора Живаго» среди трудов Ленина и Сталина, которые стояли на виду, красногвардейцы не решатся трогать Ленина! На самом деле, мои старания были совершенно излишними, красногвардейцы не могли знать о "Докторе Живаго". Они, действительно, не тронули произведений Ленина, даже не посмотрели. Так «Доктор Живаго» и сохранился.

После того как я перевел для издательства Народная литература «Дом на набережной», «Алеся» и другие книги, увеличились контакты в среде редакторов. В то время у меня появилось много друзей среди переводчиков и редакторов. Поднявшись вверх по лестнице издательства, я заходил выпить чашку чая, поговорить. Летом 1983 года я проходил мимо издательства Народная литература, зашел выпить воды. Один редактор как раз готовил публикацию большой статьи. Он уверенным тоном заявил, что в мире не осталось оригинала первого издания "Доктора Живаго". Переводы на английский, немецкий, французский языки были сделаны с испанского издания романа. Я сказал, что есть первое издание. Этот редактор возразил мне: "А ты видел?" Я опять, подзадоривая его, сказал: "Не только видел,  у меня оно есть!". Все изумленно замолчали. Г-н Цзян Лу сказал: "У тебя действительно оно есть?" Я сказал: "Завтра я принесу его тебе, чтобы ты увидел". Через день я принес «Доктора Живаго» в редакцию, г-н Цзян Лу посмотрел титульный лист, количество страниц и ударил по столу: «Ты переведешь эту книгу». Но я больше занимался редактированием и не был готов переводить, а г-н Цзян Лу дает мне этот перевод. Я сразу ответил: «Книга слишком трудная, я не переведу". Цзян Лу сказал: "Ты найдешь еще кого-то. Так и решим!». Когда я начал искать человека, хорошо владеющего китайским и русским языками, то подумал о г-не Чжан Биньхэне из издательства Народное образование. Я пошел к Чжан Биньхэну. Он знал, что "Доктор Живаго" известная книга, но не знал, насколько она сложная, и он с готовностью согласился. К этому времени я уже переводил "Доктора Живаго" и знал, что первая часть книги, сложнее, чем вторая. К тому же его русский был лучше, чем у меня. Поэтому я попросил, чтобы г-н Чжан перевел первую часть, а я переведу вторую. И мы начали переводить. Я только знал, что переводить роман, написанный поэтом намного труднее, чем произведение обычного писателя. Писатель рассказывает историю, а поэт не забывает о поэзии. Повествование и поэзия в книге идут рядом, и это проблема для переводчика.

Так как мы работали раздельно, то через два или три месяца ко мне домой во главе с руководством издательства пришли три редактора спросить, как идут дела с переводом, сказали, что нужно срочно издавать "Доктора Живаго". Я честно ответил, мы уже более чем два месяца назад остановили работу. Руководитель издательства, ничего не сказав, подошел к календарю и, на одной из дат поставив галочку, сказал мне, что в этот день я должен сдать рукопись. Мы работали день и ночь, чтобы успеть, иногда работали по 16 часов в день. Издательство каждый день после обеда присылало молодого редактора забирать рукопись, и, наконец, мы к указанному сроку завершили перевод. Учитывая мой уровень переводчика, в такой ситуации, когда нужно было срочно завершить работу, можно себе представить, какое было качество перевода. Издательство за наш тяжелый труд выплатило нам особый гонорар - 40 юаней за 1000 иероглифов. При последующих изданиях «Доктора Живаго» я каждый раз приносил свои извинения читателям и автору книги.

В этом году я снова перевел "Доктора Живаго", увидел немало упущений и неточностей старого перевода. Но насколько новый перевод лучше прежнего? Возможно, немного лучше, но вовсе не обязательно, разве только чувство вины немного меньше. К счастью, существуют и другие переводы, и Пастернак в конечном итоге попал в поле зрения китайского читателя».

Лань Иньнянь в середине мая повторно перевел часть романа "Доктор Живаго". Стихи из романа были переведены Гу Юем. Лань Иннянь говорит, что в этот раз у него было достаточно времени и не было уже такого ощущения трудности перевода.