Крёстная мать китайской русистики

Ее, по национальности русскую, очень уважают в Китае, она — «патриарх китайкой русистики», вдова китайского политика и общественного деятеля Ли Лисаня. Заслуги этой женщины признаны правительствами Китая и России.

Елизавета Павловна Кишкина или по-китайски Ли Ша почти 70 лет проработала в китайских университетах, на ее жизненную долю выпало немало испытаний. Она даже отсидела в китайской тюрьме. Но она все выдержала, через все прошла. И не сдалась. Три года назад в Пекине на 101 году жизни скончалась эта «женщина-легенда», судьба которой оказалась напрямую переплетена практически со всеми перипетиями сложной истории российско-китайских отношений ХХ века.

Елизавета Павловна Кишкина родилась в 1914 г. в деревне Студенка Саратовской губернии, в усадьбе отца Павла Семеновича Кишкина. Дядя ее был когда-то одним из лидеров партии кадетов, затем — министром временного правительства. Но после гибели отца в 1919 г. Лизе пришлось научиться скрывать свое происхождение. Спасая детей от надвигающегося голода, мать увезла ее с братом в Москву, которая становится для Лизы родной. И здесь в ее формирующийся духовный мир врывается Китай. На страницах журнала «Огонек» мелькают фотографии, посвященные китайской революции. Особенно запоминается одна: оратор, выступающий с трибуны на площади. И имя оратора – Ли Лисань. Это трехсложное имя для Лизы Кишкиной тогда ничего не значило, но оно отложилось в глубинах памяти, чтобы со временем всплыть на поверхность.

Жизнь фатально подталкивала ее в сторону Китая. В 1931 г. семнадцатилетняя девушка, выпускница фабзавуча, добровольно вызвалась поехать на работу на Дальний Восток: ее тянули неизведанные края, желание вырваться из будничной рутины. Лизу распределили на работу в Дальневосточное краевое издательство, кроме всего прочего, издававшее еще общественно-политическую литературу на китайском языке. И здесь Лизу снова поразило имя Ли Лисань. На работе ей попалась брошюрка, на обложке которой красовалось название «Борьба с ленинизмом». Бдительная комсомолка в смятении бросилась к редактору. Оказалось, технический недосмотр – должно было стоять «Борьба с лилисанизмом». Но что такое «лилисанизм»? «Это политическая ошибка, допущенная лидером КПК Ли Лисанем», – серьезно объяснили ей. «Крупную политическую ошибку», несомненно, мог совершить только солидный человек в летах – Ли Лисань тут же представился Лизе чуть ли не благообразным старцем с длинной седой бородой. Она никак не могла предполагать, что именно он станет человеком ее судьбы.

Осенью 1933 г., когда Лиза вернулась в Москву, в доме у друзей, работавших в Коминтерне, произошло судьбоносное знакомство. Ли Лисань представился под псевдонимом Ли Мин, который ему присвоили в Коминтерне. Только много позднее Лиза узнала, кто он на самом деле, и была поражена: неужели этот молодой человек, высокий, с пышной шевелюрой, и есть тот страшный политический деятель, против которого нужно бороться? Политические ошибки Ли Лисаня не испугали Лизу. В феврале 1936 г. они поженились.

Это были тяжелые годы. Политические репрессии 30-х годов не обошли и работников Коминтерна. Ли Лисаня арестовали в феврале 1938 г., и у Лизы начались «хождения по мукам». Когда она отказалась отречься от мужа, в огромном актовом зале института было зачитано постановление об исключении Елизаветы Кишкиной из комсомола как жены «врага народа» за «потерю бдительности». Положив комсомольский билет на стол, Лиза при гробовом молчании вышла из зала.

Бутырка, Таганка, Матросская Тишина… Сколько тюрем в Москве! Лиза обошла их все. Только через полгода ей удалось найти в списках имя Ли Лисаня. Но свидания с заключенным не разрешили. Можно было только ежемесячно передавать небольшую сумму денег, которую Лиза выкраивала из своей скудной студенческой стипендии. Когда Ли Лисань в тюрьме получил первую денежную передачу, он не мог сдержать слез – это была весть о том, что его любят и ждут.

Ли Лисаню повезло: в ноябре 1939 года ему удалось выйти на свободу. Лиза с мужем вместе пережили все испытания Великой Отечественной войны, работали в эвакуации, сажали картошку, печатали листовки и брошюры для фронта в издательстве «Иностранный рабочий».

В январе 1946 г. Ли Лисань выехал в Китай на родину. Осенью того же года, Лиза, не колеблясь, последовала за ним, хотя в это время ситуация в Китае усложнялась – назревала гражданская война. Началась вторая половина ее жизни – столь же негладкая и, может быть, даже более насыщенная впечатлениями, страданиями и радостями. «Тебе нужно дать китайское имя, чтобы китайцам было удобнее тебя называть», – решил Ли Лисань. Он сам выбрал для нее по созвучию два иероглифа: Лиза – Ли Ша. Ли – по фамилии мужа, а Ша – женский иероглиф имени: «цветок на песке». Так Елизавету Павловну Кишкину и стали называть в Китае Ли Ша.

Ли Лисань, занимавший в то время ответственные посты в ЦК КПК, окружил жену любовью и заботой, позволив ей устраивать семейный быт, как ей хотелось – на русский лад. Елизавета Павловна создала в Харбине, а затем в Пекине настоящий русский дом. Несмотря на все сложности, сохранила в Китае русский дух, лучшие русские традиции и сумела передать их детям и внукам. Ее положение позволяло ей ограничиться ролью жены и хозяйки, но буквально через месяц после приезда в Харбин она начала твердить, что хочет пойти на работу. Ей казалось невозможным сидеть без дела, ведь она начала работать практически со школьных лет.

В начале 1947 года Ли Ша зачислили в штат Школы русского языка при Штабе Народно-освободительной армии (НОАК). Так началась ее преподавательская деятельность в Китае.

Много лет спустя ее старшая дочь Ли Иннань (Инна) так рассказывает:

«Когда моя мама приехала в Китай, она еще не думала, что будет преподавать русский язык, она же училась в Москве французскому языку, очень любила, хорошо знала и мечтала работать с французским языком, но в то время, 1947 год, никому не нужен был французский, и сказали: только русский, так она и пошла преподавать, и вот это она делала. Преподавание русского стало ее делом всей жизни, она, конечно, внесла вклад в развитие наших отношений, потому что ее студенты становились специалистами, дипломатами, политиками, военными, но все они работали в сферах отношений между нашими странами».

Елизавета Павловна вспоминает: «Преподавателем я вначале была, наверное, не очень умелым, но зато энтузиазма было хоть отбавляй, и это компенсировало мой непрофессионализм. Я с вдохновением читала со студентами «Буревестник» Горького и другие произведения моей любимой русской литературы. Впрочем, педагогическая база у меня все-таки была заложена в институте, где мы изучали методику преподавания иностранных языков и разные другие предметы, что во многом облегчило мою педагогическую деятельность».

Ощущая необходимость преодолеть языковой барьер, она начала заниматься китайским языком, старательно запоминала иероглифы, но работа оставляла мало времени для систематических занятий, и языком приходилось, в основном, овладевать на практике.

В апреле 1949 г. Ли Ша переезжает вслед за мужем в Пекин, который становится столицей КНР. C осени она начинает вести занятия в Пекинском институте русского языка (теперь Пекинский университет иностранных языков). Хотя по совместительству она читала лекции и в Пекинском университете, и в некоторых других университетах, работала консультантом издательства «Народная литература», издававшего в большом количестве художественные переводы с русского языка, сама переводила на русский язык, но ее рабочая биография главным образом осталась связанной с этим ведущим китайским вузом – Бэйваем, как его сокращенно называют по-китайски.

Ли Ша пришла в китайскую русистику в те годы, когда русский язык оказался крайне востребованным. Стремительно развивавшиеся китайско-советские связи требовали большого числа переводчиков, тысячи молодых людей мечтали о том, чтобы учиться в СССР – русский язык им тоже был нужен, как воздух. В стенах Бэйвая одновременно обучалось русскому языку 4-5 тысяч человек. Елизавета Павловна вела самые разные дисциплины: разговорный язык, литературное чтение, фонетика, лексика, перевод. Готовиться приходилось до поздней ночи: учебников и пособий вначале просто не было, и все нужно было составлять самой – от текстов до упражнений. Но работа была ей не в тягость: ей нравилось преподавать, общаться с молодежью, да и студенты радовали – старательные, вдумчивые, дисциплинированные, они упорно овладевали премудростями очень даже непростого русского языка. Елизавета Павловна старалась вызвать у них интерес и любовь к русской литературе – Пушкину, Чехову, Тургеневу. И этой ей удавалось. Занятия всегда проходили оживленно и раскованно. Она знала, когда нужно сосредоточить внимание аудитории на сложном вопросе, а когда смягчить атмосферу уместной шуткой или веселым рассказом, дать ребятам расслабиться. В 60-е годы, когда в университет пришел «пролетарский набор» – ребята из бедных деревень, которым все давалось нелегко, – Елизавета Павловна сама попросилась на 1-й курс, хотя давно уже занималась с аспирантами. К концу учебного года ребят было просто не узнать. Другие преподаватели изумлялись: «Как вам удалось добиться у них такой активности, такого прогресса в русском языке?» Все те годы, когда в Китае практически не осталось носителей русского языка, Елизавета Павловна продолжала передавать китайским студентам, аспирантам и преподавателям свои знания, свое чувство языка, свою любовь к русской культуре.

Но внешняя ситуация непрерывно ухудшалась – дал знать разрыв советско-китайских отношений: переписка между школьниками двух стран практически прекратилась, многие советские специалисты покинули Китай и вернулись на Родину. В то время Ли Лисаню и супруге Ли Ша было очень тяжело. По Пекину расползались слухи, что Ли Ша — шпионка. Много лет спустя Ли Ша в одном из интервью рассказала о поддержке мужа в трудные годы:

«Давление на самом вверху. Он был очень настойчив. Он сказал, я знаю, Лиза не может заниматься такими делами, как шпионаж, он так сказал, я также готов отдать партбилет».

Несмотря на поддержку мужа, перед Елизаветой Павловной встал выбор: возвратиться ли ей домой на родину либо остаться вместе с мужем и детьми в Китае. В 1964 году русская Ли Ша взяла китайское гражданство, однако, потеряв при этом все связи с московскими родственниками.

Елизавета Павловна рассказывает: «Вокруг меня с мужем, как в далекие 30-е годы, снова образовывался вакуум. В доме все реже звонил телефон, перестали появляться гости. Бывало, даже при встрече в парке хорошие знакомые обходили нас стороной, делая вид, что не видят. Боже мой, – думала я, – как это все знакомо!» Неотвратимо надвигалась «культурная революция», смявшая все: семейный очаг, дружеские связи, нормальную жизнь.

В июне 1967 года погиб Ли Лисань, не выдержавший издевательств хунвэйбинов. На другой день были арестованы Ли Ша и обе ее дочери по обвинению в шпионаже в пользу Советского Союза. Их увезли в тюрьму самого строгого режима – Цинчэн, где Елизавета Павловна провела в одиночке 8 лет. Как позднее вспоминала Елизавета Павловна: «Я не видела ничего за пределами своей камеры – небольшое окошко за решеткой было дополнительно закрыто специальной заслонкой, почти полностью закрывавшей обзор в тюремном дворе. Надсмотрщикам было запрещено разговаривать со мной.»

Затем она была отправлена в ссылку в отдаленную провинцию и вернуться в Пекин смогла только в конце 1978 г., когда завершилась «культурная революция».

Вспоминая о пережитом, Ли Ша все простила: «Это же история. А как же можно обижаться на историю?» Она предпочитает рассказывать о хорошем: о полной реабилитации всей семьи, о возвращении к любимой работе, о внимании коллег и учеников. Сколько студентов и аспирантов набралось у нее за полвека – Елизавета Павловна сама уже не припомнит. Кто-то попробовал сосчитать за нее – число превысило 1000. Многие из ее бывших студентов, как говорится, «вышли в люди»: стали педагогами, известными журналистами, переводчиками, профессорами, учеными. Есть среди них и генералы, и маститые дипломаты. А один из ее любимцев – староста вьетнамской группы Нгуэн Ман Кам – дорос до вице-премьера республики Вьетнам. Когда он по дипломатическим делам оказывался в Пекине, то всегда находил время, чтобы увидеться с любимой учительницей, а в феврале 1998 г. пригласил ее с дочерьми посетить Вьетнам, где Елизавета Павловна смогла увидеться со многими из тех, кто посещал ее занятия.

Каждый раз, когда ученики навещают Елизавету Павловну, они вместе вспоминают об учебной жизни. Бывшие ученики считают Елизавету Павловну не просто преподавательницей, на своем примере она преподавала им уроки жизни и нравственности. Заслуженный профессор Пекинского университета иностранных языков Ван Цзяфэй рассказывает:

«Елизавета Павловна, моя первая наставница, благодаря ей я сделал свои первые успешные шаги на пути изучения русского языка и русской культуры, но это далеко не все. Я должен сказать, чуть ли не вся моя карьера, карьера русиста, карьера преподавателя и исследователя русского языка прошла при ее постоянной поддержке, поскольку почти на протяжении всей моей педагогической деятельности и моей научной деятельности, Елизавета Павловна всегда была со мной рядом и оказывала мне и моральную и конкретную помощь».

«Самое приятное в профессии преподавателя – это то, что тебя помнят и уважают», – считает профессор Ли Ша.

Просторная квартира Елизаветы Павловны Кишкиной всегда была полна народу. Дочери, внуки, китайские и московские родственники, многочисленные друзья, профессора, ученые, бизнесмены, студенты из Китая и России. И все время звучит русская речь. «Сейчас все по-иному: люди перелетают из одной страны в другую, границы стираются, и я не чувствую себя оторванной от России» –говорит Ли Ша.

За последние 20 лет жизни профессор Ли Ша, несмотря на возраст, успела сделать многое для обретения былой популярности и возрождения китайской русистики. Помимо преподавания, в последний период жизни она активно занималась общественной деятельностью, ее вводят в состав Всекитайского Народно-Политического Консультативного Совета 6-9-го созывов, выбирают почетным членом Правления Общества Китайско-Российской дружбы, почетным членом Правления Всекитайской ассоциации заслуженных профессоров. Ее заслуги отмечены медалью Общества Российско-Китайской дружбы (1999), памятной медалью Министерства культуры РФ (1999). В 2005 г. Указом Президента РФ ее награждают медалью «60 лет победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.», а Совет по общественным наградам присуждает медаль «За вклад в Победу». Среди всего этого солидного списка есть одна награда, которая вызывает у Елизаветы Павловны особенное чувство, – это серебряная медаль Международной ассоциации преподавателей русского языка и литературы с профилем Александра Сергеевича Пушкина, врученная профессору Ли Ша в 1998 г. за заслуги в распространении русского языка. «Распространение русского языка – это для меня самое главное. Значит, не зря я работала все эти полвека», – с удовлетворением говорит Ли Ша.

Китай и Россия для Елизаветы Павловны одинаково важны. Развитие китайско-российских дружественных отношений было и остается заветной мечтой. Как известно, язык служит мостом межнационального общения. Елизавета Павловна всю жизнь и всю душу отдала преподаванию русского языка в Китае.

Жизни и сложной судьбе Елизаветы Павловны посвящен целый ряд телевизионных документальных фильмов, которые прошли в эфире Центрального ТВ Китая, Гонконга и России (фильмы И. Бахтиной «Женщины Ли Лисана», «За китайской стеной» из цикла «География русской любви»). В 1999 г. во Франции вышла биографическая книга «Красная империя» (автор Патрик Леско), описывающая историю жизни Елизаветы Павловны и переведенная на английский, немецкий, испанский, итальянский, голландский и др. языки.

В связи с чествованием 90-летия Елизаветы Павловны в 2004 г. Чрезвычайный и Полномочный Посол РФ в КНР И.А. Рогачев в приветственном адресе подчеркнул:

«В течение Вашей жизни много воды утекло и в Волге, наполняющей жизнью те места, откуда Вы родом, и в Янцзы, кормящей Вашу вторую Родину, разное довелось испытать и повидать, но, несмотря на трудности и тяжелые испытания, выпавшие на Вашу долю, Вы навсегда остались верны идеалам добра и гуманизма».

В апреле 2009 г. в Доме народных собраний, на площади Тяньаньмэнь в Пекине, состоялась презентация книги воспоминаний Елизаветы Павловны, Ли Ша, вышедшей на китайском языке под названием «Моя китайская судьба», которая вызвала широкий отклик в Китае и в России.

В марте 2014 года Елизавете Кишкиной исполнилось 100 лет. В качестве подарка на день рождения в свет вышли мемуары Елизаветы Кишкиной под названием «Из России в Китай– Путь длиною в сто лет». В предисловии Елизавета Павловна пишет:

«Заканчивая работу над книгой в преддверии своего столетия. Я могу только сказать: наконец-то! Наконец-то, книга моей жизни увидит свет у меня на родине, и российский читатель услышит мой голос на русском языке. Хорошо ли, плохо ли звучит мое повествование – судить вам. Но я старалась быть искренней, не приукрашивать, не искажать действительность, передавая ее так, как она отпечаталась в моей памяти. На историю не обижаются. И я не в обиде за все, что она заставила меня пережить. Как-то раз мой внук Дима спросил меня: «Если бы была такая возможность – нажать на кнопку, прокрутить все назад и вернуться в детство, что бы ты изменила в своей жизни?» Я, не задумываясь, ответила: «Нет, я бы не нажала ни на какую кнопку, и ничего не стала бы менять». Я прожила жизнь так, как предназначено было судьбой, прошла этот долгий путь, не оступившись, не сделав подлость. Мне кажется, что это самое главное для человека».