скачать аудиофайл

Последний роман Юй Цююя 余秋�? «Пустой остров» «空岛» недавно вышел в издательстве «Писатель», в книге два произведения писателя «Пустой остров» «空岛» и «Посыльный» «信客», к тому же в начале года вышел роман «Ледяная река» «冰河». Юй Цююй никогда не пробовал себя в художественной литературе, а в этом году уже вышло три романа.

Писатель рассказывает: «Садовник может выращивать разные деревья. Раньше я всегда сажал сосны и кипарисы, но часто видели неподалеку деревья гинкго и софору. Сейчас сосны и кипарисы выросли неплохо, не нужно беспокоиться, и я занялся гинкго и софорой. Садовника своя свобода, деревья, которые рядом, он считает одним делом. Эти три романа я считаю «трилогией духа китайского гуманизма», которая охватывает династии Мин и Цин, а также современность.

«Пустой остров» я хотел превратить в произведение искусства. Китайские СМИ должны понять, что если из произведения искусства что-то вырезать, что скрыто в нем между строк, то это саморазрушение и падение человека. Я написал много книг на непосредственном анализе негативных социальных явлений китайского общества. Зачем еще в художественном произведении касаться этих проблем? Отделение социальных вопросов от эстетики большая проблема нашей культуры.

Всю свою жизнь какие-либо большие дела, я совершал без ясных намерений, а потому что возникал душевный порыв. Если сказать глубже, из-за естественного всплеска жизненных сил. Это как стоя на каком-то холме лессового плато крикнуть несколько раз, но не звать кого-то конкретно. Что касается вдохновения, то взявшись за перо, в любой момент можешь ощутить его сияние. Просто необходимо свободное состояние души, и оно может прийти.

«Историческая хроника», «рассуждения» - это выбор приемов, не какое-то особенное решение. Для любого литературного произведения важны «наполненность жизнью» и «разработка персонажей». Разнообразные приемы в любой момент выполнят ваши приказы.

Я исследую историю, но литература на первом месте, история не главное. У китайской культуры много преимуществ, но с династии Цин она начала спотыкаться об историю. Все люди и события были окутаны «историческими позициями», «историческими оценками», «исторически правильным и неправильным», но фактические свидетельства становятся все более запутанными, более исторически негативными. Китайский народ должен освободиться от истории, поощрять духовную свободу, личное понимание, эстетическое наслаждение.

У меня нет жизненных планов, не уверен, напишу или нет что-то в будущем, возможно не напишу. В написании романа я не сталкиваюсь с какими-либо трудностями, труднее написать пьесу. Потому что при написании пьесы нужно учитывать, что будет происходить на сцене, единство всего действия, атмосферу театра. Я написал несколько пьес для своей жены, знаю все радости и трудности этого процесса.

Своим критикам могу ответить, что «публика» всегда меня уважала. Доказательство тому - каждая из моих книг совершенно неожиданно для всех хорошо продается, ни одной не остается. Это, по крайней мере, доказывает, что людей, которые обливают меня грязью, очень мало, и они не как не связаны с «общественностью». Вранье о «разводе» для собственного утешения придумали литераторы с неудачным браком. Можно насчитать только троих, к тому же всем им я когда-то помогал. Почему они так неблагодарны? Потому что они по-прежнему исповедуют кредо шанхайских босяков: «Плюнуть в дурного человека не посмею, плюну в хорошего �? уже есть литературная школа; плюнуть в благотворителя - еще круче».

Я никогда не был внутри определенного круга людей. Последние 10 лет, начиная с 2005 года, я выступал с лекциями в известных университетах США, в штаб-квартире ООН, потом в Гонконге в «Baptist University» преподавал как «профессор основ гуманитарных наук». Позже переехал в Институт искусств и гуманитарных наук Технического университета Макао, где и работаю до сих пор. В то же время, должен руководить «мастер студией» пост докторских исследований в Шанхае, в Пекинском НИИ китайского искусства ежегодно набираю докторов наук в «Школу каллиграфии Цююя», бесконечно занят. Я все время как скачущая лошадь, на жужжание комаров, обитавших в конюшне, я не обращаю внимание. О так называемых «полемиках» и «недоразумениях», на самом деле, я только слышу от друзей и могу посмеяться, никогда не забивал себе этим голову. Кроме «развода» есть еще три слуха обо мне.

Во-первых, говорят, что во время «культурной революции» я что-то «писал», от чего у многих людей разыгралось воображение. Еще много лет назад я объявил о «вознаграждении»: тому, кто покажет мой ультралевый текст, написанный в ту ультралевую эпоху, я сразу выплачу мою зарплату за два года. Поручил одному адвокату реализацию этого «вознаграждения» за последние десять лет никто не нашел и предложения. Это заставило меня зауважать себя, потому что во всей стране крайне мало людей, не писавших ультралевые тексты в ту эпоху. В ультралевую эпоху я действительно написал текст в 680 тыс. иероглифов �? это «Мировая драматургия» «世界戏剧学�?.

Подумайте, что в ту эпоху за маленькое нарушение «принципов образцовых революционных опер» могли осудить как преступника, и я на самом деле тайком проникал в хранилище иностранной литературы Шанхайского театрального института, чтобы написать такую книгу, сколько это требовало жизненного мужества? После окончания культурной революции книга была опубликована, получила «Первую премию за лучшее учебное пособие страны», и даже в прошлом году ее дважды переиздавали. На самом среди разоблачителей есть люди, которые не только писали в то время, но и становились «цзаофанями». И брали в руки не перо, а палку.

Второй слух. Есть ученый в Шанхае, который говорит, что моих книгах много «культурных и исторических ошибок», и по этому поводу шумят уже много лет и в стране и за рубежом. Известный профессор истории литературы Университета Фудань Чжан Пэйхэн неоднократно писал, что тот человек «злостный клеветник и фальсификатор», что национальные СМИ проигнорировали. В конце концов, один из корреспондентов в Гуанчжоу потребовал от того человека предъявить прямые доказательства, на что он признал, что это были «его собственные догадки». Таким образом, он легко обманул читателей всей страны.

Третий слух. Говорят, что пожертвовав 200 тысяч юаней на ликвидацию последствий землетрясения, я «жульничал для того, чтобы уклониться от налогов». На самом деле, 200 тысяч - это предполагаемая сумма, мое первое пожертвование - 500 тысяч. После этого, я свой годовой гонорар пожертвовал на дело образования, это почти 600 тысяч юаней. Насколько я знаю, все эти обвинители и одного юаня не пожертвовали.

Я удивлен, что эти легко опровергаемые слухи, распространяются в СМИ несколько лет. Потом, наконец, понял связь слухов со СМИ. СМИ нужны слухи, особенно об известных людях, которые не при власти.

У меня никогда не было плохого настроения. Думаю, что настроение человека полностью в его собственных руках, когда говорят о плохом настроении, то занимаются самооправданием. Я не захожу в Интернет. Великий тайваньский поэт Юй Гуанчжун 余光中всегд�? говорит, что я и он «две рыбы, которые не попались в сеть» «漏网之鱼（余）�?. Иногда друзья говорят о вещях в Интернете, которые имеют отношение ко мне.

Я путешествовал по всему миру, после тщательного сравнения все же смотрю достаточно оптимистично на будущее китайской нации. Это единственная древняя цивилизация человечества, которая без перерыва существует до сегодняшнего дня, обладая жизненной энергией, чтобы справиться с различными вызовами. Но мир также, вероятно, столкнется с огромными непредвиденными событиями, несколько друзей астрофизиков говорят мне, что судьба Земли вовсе не является стабильной.

Несколько лет назад читал лекцию в Национальном университете Тайваня, студенты спросили меня: «Если мы действительно столкнемся с разрушением мира, то что бы вы делали, как вы думаете?». Мой ответ: «Я могу приказать студентам поддерживать порядок, чтобы человечество с достоинством встретило свой конец». Затем сказал более оптимистично: «Уже сколько древних философов предсказывало этот последний день, но он так и не наступил».

Культурные гены Китая были посеяны в «Книге Перемен», «Шан шу», «Книге песен», затем философы ста школ, Цюй Юань, Сыма Цянь окончательно определили модель поведения благородного мужа. «Культурные прихвостни» были порождены в процессе культурного террора «тюрьмы письменности» династий Мин и Цин, основной целью которого были клевета, нападки, убийства, так что кровеносная система этой культуры оказалась под угрозой. Во времена «культурной революции» убийства возобновились, после этого в восьмидесятые годы был инкубационный период, в девяностые появились первые ростки. Теперь ситуация значительно улучшилась, так как судебные инстанции начали рассматривать дела о дезинформации через СМИ.

Сейчас много хороших писателей, по своим достижениям они уже превысили «великих писателей» периода после «движения 4 мая». Но теперь у многих людей из СМИ образование основано на материалах по современной литературе, составленных в спешке шестьдесят лет назад в соответствии с требованиями политики того времени. Кроме того, культурная психология китайского народа, как отмечают ряд международных исследователей, слепо подчинена «преклонению предкам».

У меня нет мобильного телефона, я не пользуюсь WeChat微信, но никогда не беспокоился о том, что это нравится молодежи, всегда с нетерпением жду, когда они станут хозяевами будущего. Факты доказывают, что они в отличие от своих предшественников не восторженны, не клевещут. Я иногда напоминаю им, что мобильные телефоны и цунами информации в компьютерах не стоят того чтобы растрачивать на них вашу собственную драгоценную жизнь. Я сказал: «Вы думаете, что овладели цунами информации, на самом деле, цунами информации завладели вами. Информационные цунами ежедневно без устали катятся на вас, а ваш двадцатилетний май никогда не вернется».