---------------------------------------------------------------------

Перевод с китайского В.А.Панасюка

Стихи в обработке И.Миримского

---------------------------------------------------------------------

Воины и народ радовались прибытию Лю Бэя в Синье. Управление уездом было

преобразовано.

Весной двенадцатого года периода Цзянь-ань [207 г.] жена Лю Бэя, госпожа

Гань, родила сына Лю Шаня. В ту ночь белый аист пролетел над уездным ямынем

и, прокричав сорок раз, скрылся на западе. Незадолго перед родами в доме

распространился необыкновенный аромат.

Новорожденному дали детское имя А-доу, потому что госпоже Гань как-то

приснилось, что она проглотила с неба созвездие Северный ковш -- Бэй-доу и

вскоре после этого забеременела.

В это время Цао Цао находился в северном походе. Лю Бэй поспешил в Цзинчжоу

к Лю Бяо и сказал ему:

-- Сейчас в Сюйчане нет войска. Если мы нападем на него, успех будет

верный!

-- Зачем мне нападать на других? -- спросил Лю Бяо. У меня своей земли

достаточно.

Лю Бэй замолчал. Лю Бяо пригласил его во внутренние покои выпить вина.

Полупьяный Лю Бяо вдруг начал тяжко вздыхать.

-- О чем вы грустите, брат мой? -- спросил его Лю Бэй.

-- Есть у меня одно затруднительное дело...

Лю Бэй хотел узнать, что это за дело, но в этот момент вошла госпожа Цай и

стала за ширмой. Лю Бяо опустил голову и не отвечал. Вскоре они

распрощались, и Лю Бэй уехал в Синье.

С наступлением зимы пришла весть, что Цао Цао вернулся из Лючэна. Лю Бэй

очень сожалел, что Лю Бяо не воспользовался его советом.

И вдруг однажды Лю Бяо пригласил Лю Бэя к себе в Цзинчжоу. Лю Бэй поехал. Лю

Бяо очень ласково принял его и повел во внутренние покои на пир.

-- Я раскаиваюсь, что не последовал вашему совету, -- сказал Лю Бяо, когда

они уселись. -- Цао Цао возвратился в Сюйчан еще более сильным и теперь

непременно захочет проглотить Цзинчжоу и Сянъян.

-- Сейчас войны в Поднебесной вспыхивают каждый день, -- ответил Лю Бэй. --

Чего досадовать? Разве все возможности исчерпаны?

-- Вы правы, конечно...

Они выпили вина. Лю Бяо совершенно охмелел, у него градом покатились слезы.

-- Что с вами? -- недоумевал Лю Бэй.

-- Есть у меня одно дело, о котором я давно собираюсь вам рассказать...

-- Я к вашим услугам, -- заверил Лю Бэй. -- Можете на меня рассчитывать --

я умру, но не отступлюсь!

-- Видите ли, -- продолжал Лю Бяо, -- моя первая жена из рода Чэнь родила

мне старшего сына -- Лю Ци. Но он слаб, и ему великое дело не поднять.

Вторая жена, из рода Цай, родила младшего сына -- Лю Цзуна. Он очень умен, и

я хочу сделать наследником его, обойдя старшего сына... а это идет вразрез с

законами и обычаями... Если же моим наследником будет старший сын, начнутся

интриги со стороны рода Цай, который ведает всеми военными делами, и пойдет

смута... Вот я и колеблюсь...

-- Да, конечно, назначение наследником младшего с древних времен служит

причиной всяких смут, -- согласился Лю Бэй. -- Но если уж вы так боитесь

рода Цай, то можете ослабить его постепенно. Нельзя же из чрезмерной

привязанности к сыну нарушать обычаи!

Лю Бяо молча согласился. Но госпожа Цай, подслушивавшая за ширмой, -- она

делала это всякий раз, когда приходил Лю Бэй, -- воспылала к нему

смертельной ненавистью.

Лю Бэй спохватился, что сболтнул лишнее. Он поднялся, собираясь выйти. Тут

он почувствовал, как отяжелел за последнее время, и по щекам у него

покатились обильные слезы.

Вскоре Лю Бэй вернулся в зал. Лю Бяо удивился, почему он плачет.

-- Прежде я все время проводил в седле и не был толст, а сейчас не езжу и

совсем разжирел, -- объяснил Лю Бэй со вздохом. -- Дни уходят за днями,

близится старость, а я не совершил ничего. Вот я и скорблю...

-- Мне довелось слышать, что вы с Цао Цао еще в бытность в Сюйчане говорили

о героях, -- напомнил Лю Бяо. -- Тогда Цао Цао признал героями только вас и

себя. А если уж могущественный Цао Цао не осмеливается стать впереди вас, то

о чем же вы печалитесь?

-- Если бы Поднебесная была населена глупцами, мне действительно нечего

было бы печалиться! -- неосторожно сорвалось у опьяневшего Лю Бэя.

Лю Бяо прикусил язык. Лю Бэй тоже понял, что совершил оплошность. Сославшись

на опьянение, он откланялся и удалился на подворье.

Хотя Лю Бяо ничего и не сказал, его все же охватило недовольство. Он

попрощался с Лю Бэем и вернулся в свои покои.

-- Теперь ты убедился, что собой представляет Лю Бэй? -- спросила госпожа

Цай. -- Видишь, как он высокомерен с людьми. Нет сомнений: он хочет

захватить Цзинчжоу! Надо убрать Лю Бэя, пока мы сами не пострадали!

Лю Бяо покачал головой. А госпожа Цай вызвала своего брата Цай Мао и

рассказала ему обо всем.

-- Вот что, я сейчас проникну на подворье и убью Лю Бэя, а потом мы

расскажем Лю Бяо, -- решил Цай Мао и тотчас же пошел приводить в исполнение

свой черный замысел.

Лю Бэй уже собирался ложиться спать, как вдруг кто-то постучал в дверь.

Вошел И Цзи.

-- Скорее уходите! Цай Мао хочет вас убить! -- заторопил он Лю Бэя.

-- Пожалуй, неудобно, не попрощавшись с Лю Бяо...

-- Уходите, а не то вы падете жертвой Цай Мао!

Лю Бэй кликнул слуг, велел седлать коней и, не дожидаясь рассвета, уехал в

Синье. Когда Цай Мао со своими людьми подошел к подворью, Лю Бэй был уже

далеко.

Цай Мао был раздосадован, но решил не сдаваться. Нацарапав на стене стишок,

он явился к Лю Бяо и заявил:

-- Лю Бэй замышляет мятеж! Он написал на стене возмутительные стихи и

уехал, даже не попрощавшись!

Лю Бяо сперва не поверил. Он решил сам поехать на подворье и убедиться.

Действительно, на стене было написано четверостишие:

Я жил в страданьях много лет на свете.

Чем государству мог помочь я сам?

Дракон не может жить в болоте мелком,

Он с громом хочет взвиться к небесам.

-- Клянусь, что я убью этого неблагодарного! -- в гневе закричал Лю Бяо,

обнажая меч. Однако гнев его вскоре сменился раздумьем. Он сделал несколько

шагов и произнес:

-- Что-то я ни разу не видел, чтобы Лю Бэй писал стихи. Тут кроется

какое-то коварство, нас с ним хотят рассорить!.. -- Острием меча он

соскоблил стихи и покинул подворье.

-- Воины уже готовы, -- встретил его Цай Мао. -- Можно отправляться в Синье

и схватить Лю Бэя.

-- Погоди ты, дай обдумать! -- оборвал его Лю Бяо.

Цай Мао пошел советоваться с госпожой Цай.

-- Ничего, -- сказала та, -- скоро в Сянъян съедутся чиновники, и мы

что-нибудь придумаем.